Ответить
Опубликовано в деловом еженедельнике «Бизнес & Власть»
Глава Нацбанка Григорий Марченко в ходе онлайн-конференции на портале Profinance.kz 8 февраля рассказал о дальнейшей судьбе национальной валюты, инфляционных рисках и перспективах интеграции в рамках Таможенного союза.– Григорий Александрович, с 20 марта тенге отправляется в «управляемое плавание». Что это означает и как будет регулироваться обменный курс нацвалюты?
– Мне постоянно задают этот вопрос, и, отвечая на него, я все время вспоминаю арабскую поговорку: лиса знает сто сказок, и все они – про курицу. Во-первых, это не введение управляемого плавания, а возврат к нему. У нас подобный механизм работал в течение многих лет, и в целом всех это устраивало. Позже, когда мы вводили коридор, было много выступлений на тему его надобности. В 2009 году коридор был нужен как якорь макроэкономической стабилизации, но к сегодняшнему дню он уже выполнил свою стратегическую роль: курс тенге стабильный и имеет очевидную тенденцию к укреплению. Поэтому необходимости в поддержании коридора мы никакой не видим. Мы возвращаемся к той ситуации управляемого плавания, которая была в Казахстане много лет.
Во-вторых, психологи давно доказали, что у человека две системы принятия решения: одна – рациональная, где задействован головной мозг, а другая – эмоциональная, когда эмоции перехватывают управление и человек допускает ошибки. Когда многие люди слышат слово «девальвация», у них включается эмоциональная оценка, которая в данном случае является неправильной. Если ситуацию, которая складывается в Казахстане и на внешних рынках, проанализировать спокойно, то другого сценария, кроме как укрепления курса тенге, в настоящее время просто нет. Поэтому обсуждать, будет девальвация или нет, сейчас просто бессмысленно, поскольку тенденция укрепления тенге очевидна.
– Можно ли считать, что коридор уже отменен, или это будет осуществлено 20 марта?
– Что касается отмены коридора, то на это нужно посмотреть с формальной точки зрения. Если коридор следует отменить решением правления Нацбанка – мы его отменим решением правления. Но понятно, что в рамках нашей текущей политики коридор не имеет никакого смысла уже последние полгода. Поэтому будет ли он отменен 20 марта или 9 февраля, никакой разницы нет, так как ситуация полностью под контролем Нацбанка. Очевидно, что в рамках механизма управляемого плавания мы будем препятствовать слишком быстрому укреплению тенге. Еще раз подчеркну: дата «20 марта» экономического смысла как такового не имеет. Если вы хотите, мы можем сказать, что отменили коридор вчера. Если у кого-то есть ожидания, что 19 или 20 марта что-то произойдет, – это не так. Поэтому, если всем спокойнее будет, давайте уберем эту дату 20 марта. Скажем, что коридор уже отменен.
Вопрос в том, на сколько мы дадим тенге укрепиться. Как только люди слышат слово «девальвация», сразу настораживаются. Любой же спокойный и рациональный человек, когда он включает голову, понимает, что тенденция совершено однозначная – укрепление тенге. Поэтому, когда мы говорим о ценах на мировых рынках, для нас нейтральные цены, при которых сальдо текущего счета будет около нуля, это порядка $70 за баррель нефти против нынешних $100, порядка $7 тыс. за тонну меди против нынешних $10 тыс. То есть даже если цены на наши основные экспортные позиции упадут на 20-30%, ничего не произойдет и, скорее всего, тенге продолжит укрепляться. Запас прочности очень большой.
Еще один фактор в пользу укрепления тенге – это продолжающийся приток иностранных инвестиций в Казахстан в большом объеме, порядка $10-12 млрд в год. Мы очень успешная страна в плане привлечения прямых иностранных инвестиций. Это тоже положительный фактор, приводящий к увеличению предложения доллара на внутреннем рынке, хотя, конечно, большая часть этих инвестиций делается не в виде денег, а в виде оборудования и т.п. В условиях, когда мы вынуждены огромные объемы долларов скупать для того, чтобы предотвратить слишком быстрое укрепление тенге, вопросы о девальвации кажутся нам очень странными, они не основываются на какой-то экономической и простой человеческой логике.
– Какие еще есть гарантии стабильности национальной валюты?
– В прошлом году, чтобы предотвратить чрезмерное укрепление тенге, мы нетто купили $2 млрд, за один только январь этого года – $1,8 млрд и в феврале продолжаем покупать. В результате тенге укрепляется, но, что очень важно, укрепляется понемногу. Например, в России ситуация похожая, но там действия Центробанка другие. Если тенге с начала года номинально укрепился к доллару на 0,6%, то российский рубль – на 3,5%, и это с учетом того, что объем интервенций российского ЦБ за январь меньше, чем у нас, – порядка $620 млн и 120 млн евро.
Курс тенге к доллару – это цена доллара, выраженная в тенге, или наоборот. Предложение доллара и вообще валюты в Казахстане растет под воздействием целого ряда факторов, главный из которых – стабильные или растущие объемы экспорта наших основных товаров (нефти, металлов, зерна) при высоком уровне мировых цен на эти товары. Кроме того, урегулирован внешний долг банковского сектора, о чем многие забывают: если в 2007 и 2008 годах банки должны были выплачивать $16 млрд каждый год, то теперь обслуживание долга сократилось до $2,5 млрд. Таким образом, по линии внешнего долга спрос на валюту упал, а по линии импорта спрос хоть и увеличивается, но не так быстро, как растет экспорт. Любой человек, который анализирует платежный баланс, видит, что у нас по текущему счету $5 млрд положительного сальдо. Если мировые цены на наши основные экспортные товары в этом году будут выше, чем в прошлом, при стабильных или увеличивающихся объемах экспорта, это приведет к тому, что тенге будет укрепляться дальше. Поэтому я бы задал вопрос иначе: на сколько укрепится тенге и на сколько Нацбанк даст ему укрепиться?
– И на сколько же?
– Если я назову цифру, то люди начнут заключать контракты. Те цифры, которые озвучивались раньше различными источниками, – 130-135 тенге за доллар, такого точно не будет. Будет ли доллар стоить 143 тенге или 146 тенге, я не могу сказать – все будет зависеть от развития ситуации. Ходят разговоры, что Нацбанк, покупая валюту в ходе своих интервенций на валютной бирже, выпускает в обращение тенге и тем самым увеличивает денежную массу и провоцирует инфляцию. Это неправда. Мы уже много раз объясняли: по всем тем долларам, которые мы покупаем, мы действительно выпускаем в обращение тенге, но потом мы их связываем путем выпуска краткосрочных нот Нацбанка – эта операция называется «стерилизацией». Поэтому все те объемы долларов, которые мы покупали в 2010 году и покупаем в 2011-м, будут стерилизовываться. Никакого увеличения тенговой денежной массы в результате этих действий не произойдет.
– За всю историю независимого Казахстана в какой период времени курс тенге был самым нестабильным?
– В 1994 году. Как вы знаете, тенге ввели в ноябре 1993-го. Первое время курс тенге падал. В январе-феврале 1994-го наступила определенная стабилизация. Затем был проведен так называемый межзачет. Это я говорю тем, кто считает, что главная задача Нацбанка – обеспечить дешевое кредитование всем и вся. Так вот, когда производился межзачет, позволивший предприятиям рассчитаться между собой, большая часть этих денег вывалилась на рынок, в результате чего за три месяца курс с 11 тенге за доллар рухнул до 40 тенге. А потом пошла инфляция – за один только июнь 1994-го она составила 46%. Вот конкретные последствия увеличения денежной массы и активного кредитования предприятий. Сейчас об этом многие уже забыли и начинают предлагать то же самое. Но есть и те, кто все это помнит. Именно тот период, наверное, и был самым тяжелым – тогда были самая быстрая девальвация и самая высокая инфляция.
– Облегчит ли укрепление тенге участь финансовых институтов? И как это скажется на тех же ипотечниках?
– Для ипотечников это зависит от условий заключенных договоров по ипотеке и от того, в какой валюте они получают зарплату. Если у человека, допустим, долларовый кредит и тенговая заработная плата, то от укрепления тенге он, естественно, будет вы игрывать. Что касается тех институтов, которые взяли внешние долги, здесь нужно четко понимать, что у нас объем внешнего долга банков сократился в 3 раза. То есть все основные проблемы решены. Существенная часть оставшегося долга, как в случае с БТА или Альянс Банком, реструктурирована на более длительные сроки и по более низким ставкам. Если у нас был период, когда совокупный внешний долг Казахстана находился на уровне 100% ВВП, то по итогам 2011 года этот показатель будет в районе 80% ВВП. Где-то к 1 апрелю мы дадим более точную цифру. При этом нужно понимать, что более половины совокупного внешнего долга Казахстана – это межфирменная задолженность, которая для граждан республики угрозы не представляет. Без учета межфирменной задолженности внешний долг страны составляет порядка 35% ВВП, а эта цифра не слишком большая и вполне управляемая.
– Учитывая новые условия, в какой валюте лучше держать свои сбережения?
– Классический совет – держать 50% в тенге, 50% в валюте. Какую часть валютного портфеля держать в долларах, а какую в евро, зависит от структуры доходов человека и его семьи. Если он занимается челночным бизнесом и ведет расчеты в долларах, то тут, я думаю, подойдут доллары, если его бизнес связан с Европой – соответственно, евро. Это, с моей точки зрения, самый простой, но и самый эффективный способ хранения денег: укрепляется тенге – растет «тенговая» часть сбережений, и наоборот. Мы эту рекомендацию даем с 1999 года. Напомню, что начиная с 2003 года и до середины 2007-го тенге укреплялся: за четыре года курс вырос со 153 до 117 тенге за доллар. Тогда это было вызвано теми же причинами, что и сейчас, – ростом цен на экспортируемое Казахстаном сырье. Учитывая сегодняшние тенденции к укреплению тенге, можно попробовать держать большую часть вкладов именно в казахстанской валюте.
– В последнее время все чаще раздаются мнения экспертов, что растущие цены на внешних рынках создают большую инфляционную угрозу. Какой коридор инфляции для Казахстана можно прогнозировать на 2011 год?
– Прогноз Нацбанка – 6-8%. Мы уже говорили, что когда цены на нефть упрямо растут, это выгодно экспортерам углеводородов, но если нефть дорожает слишком быстро и слишком сильно, то в конечном итоге это плохо для инфляции. Мы видели это в 2008 году, такая угроза существует и сегодня. При нынешнем уровне нефтяных цен с этой угрозой можно справляться при наличии координированной политики со стороны правительства, Нацбанка и местных властей. Координация усилий – это очень важно. Сейчас мы видим, что основная наша проблема – продукты питания, в том числе овощи и фрукты, которые в Узбекистане и Таджикистане стоят в 3-4 раза дешевле. Говорим об этом уже 11 лет, но каких-то конкретных механизмов, позволяющих существенно снизить внутренние цены на плодоовощную продукцию за счет дешевых поставок от наших южных соседей, создать пока, к сожалению, не удалось. При нынешнем уровне мировых цен на нефть угроза инфляционного всплеска есть, но не такая большая. Если удорожание нефти продолжится, ближе к 2012 году инфляция может усилиться.
– Что даст казахстанцам создание Единого экономического пространства? Поможет ли ЕЭП сократить инфляцию, подешевеют ли продукты?
– Таможенный союз и Единое экономическое пространство как следующий за ТС этап интеграции являются долгосрочными процессами. Как экономист, я уверен: если все делать правильно, в конечном итоге мы все от этого выиграем. Конечно, какие-то предприятия и какие-то люди в конкурентной борьбе проиграют, и это понятно – рынок есть рынок. Но сама экономика, безусловно, должна выиграть. При этом следует помнить: для того чтобы все предусмотренные интеграционные механизмы заработали, требуется время.
– Как бы вы оценили итоги 2010 года?
– Как позитивные. Ожидания экономического роста были умеренные, большинство думало, что ВВП республики вырастет примерно на 2%. В действительности рост ВВП составил 7%. Это само по себе чрезвычайно позитивно. Второй положительный момент – инфляция установилась в том коридоре, который предполагался. Третий плюс – стабильность национальной валюты. Мы много раз говорили, что курс тенге в 2010 году будет стабильным и что второй девальвации не будет, многие нам не верили, но опять же оказалось, что мы были правы. В общем, по макроэкономическим показателям 2010 год выдался очень хорошим. Кроме того, крайне важной была успешная реструктуризация внешнего долга трех казахстанских банков. С другой стороны, при всех макроплюсах сохранилась серьезная микропроблема – в течение прошлого года мы не смогли побудить или мотивировать банки к расширению кредитования реального сектора. Определенное увеличение произошло в декабре, когда рост кредитного портфеля составил 1,4%, но в целом по году объем кредитного портфеля сократился на 0,6% по сравнению с 2009-м. Задача стимулировать банки к расширению кредитования реального сектора остается основной задачей финансового сектора страны на 2011 год.
Записал Максим КАЛАЧ
Сообщение отредактировал eug: 14 February 2011 - 15:56
Цитата
