Ответить
«БТА Банк» не испытывает недостатка публикаций в СМИ о своей деятельности. Но ситуация в банке до сих пор выглядит неопределенной. Жизнеспособен ли БТА? Об этом LS побеседовал с председателем правления банка Анваром САЙДЕНОВЫМ. В его ответах заметно присутствие сослагательного наклонения.- Каковы планы банка на этот год?
- Если активы в этом году вырастут на 5%, то ссудный портфель – на 1-2%. Что касается активов, то мы планируем достаточно серьезно нарастить наш розничный портфель и портфель МСБ.
Предполагается небольшой операционный доход по итогам года. Если мы сможем снизить объем провизий по неработающим казахстанским кредитам с 66% до 30% по корпоративному блоку, то это будет нормально. Уровень провизий за прошлый год серьезно снизился. В целом по банку на 1 мая он составил 54,5%.
Наш розничный бизнес уже в конце 2010 года выполнил показатели по уровню провизования – это 12%. Уровень провизий розничного бизнеса сейчас составляет по своему портфелю 11,8%. По МСБ этот показатель выше – чуть более 18%.
На начало этого года уровень неработающих кредитов банка в корпоративном бизнесе составлял чуть более 55%, в малом и среднем – 22% и в розничном – 24,3%. То есть всего по кредитному портфелю банка он составлял 50,5%.
В целом по банку уровень неработающих кредитов на начало 2010 года составлял 64,6%, а в корпоративном секторе – 76,7%.
«Живой» казахстанский портфель работающих кредитов БТА в корпоративном секторе в настоящее время составляет $1,7 млрд. В прошлом году реструктуризация в рамках программы, утвержденной фондом «Самрук-Казына», была предоставлена 20 крупным корпоративным клиентам. Объем основного долга, который прошел через такую реструктуризацию, по этим клиентам составил около $440 млн, и восстановление провизий по этим кредитам за прошлый год превысило $200 млн.
Однако этого недостаточно, и работа банка по реструктуризации займов будет продолжена. Это необходимо, чтобы портфель работал, и клиенты после реструктуризации таких кредитов могли их обслуживать по новому графику. Тогда мы получим живые процентные доходы.
В рамках той модели, которая была согласована с кредиторами, у нас «живой» работающий портфель рос гораздо более быстрыми темпами. И теперь, если мы говорим о том, что у нас есть «живой» казахстанский портфель на сумму где-то $1,7 млрд, те процентные доходы, которые мы получаем от этих клиентов, пока недостаточны.
- Как обстоит дело с продажей «дочек»?
- Наиболее беспроблемным для нас является белорусский банк, где мы обладаем практически 100%. Этот банк небольшой, но при этом достаточно прибыльный, и мы не исключаем случая появления интереса и предложения, которое окупит наши инвестиции и, может, принесет даже какой-то дополнительный доход.
Также есть страхования компания «Лондон–Алматы», которая у нас давно на продаже стоит. Я думаю, что переговоры по оценке стоимости нашей доли или, вообще, компании в целом, по найму советников по продаже и возможному привлечению инвесторов будут активно продолжаться.
В [турецком] Sekerbank наша доля составляет 34%. По Seker мы тоже можем рассматривать предложения. Конкретных предложений пока нет, и при этом нам обязательно нужно учитывать интересы других акционеров банка плюс позицию регулятора.
- Анвар Галимуллаевич, БТА планирует сдавать залоговую недвижимость в аренду. Сколько такой недвижимости на балансе у банка?
- Дело в том, что той недвижимости, которая была принята у индивидуальных лиц по ипотеке на баланс банка, единицы. Но само число проблемных ипотечных займов велико. Например, наши «розничники» говорили, что речь можно вести о 1000 квартир по Казахстану. По ним БТА должен урегулировать ситуацию либо за счет того, что заемщики начнут обслуживать ипотечные кредиты, либо через соответствующие процедуры квартиры должны быть поставлены на баланс банка.
- А что вы думаете по поводу использования Фонда стрессовых активов-2 (ФСА-2) для решения проблем с плохими активами?
- Я думаю, будет способствовать, но если говорить о банках, которые в нормальном режиме работают. Дело в том, что в БТА рассматривали идею по тому, как предполагается использовать ФСА-2, и по тому, как предполагается использовать создание специальных организаций, куда можно передать проблемные активы. В силу специфики – того, что представляют из себя активы БТА, – нам необходима особая схема. Но если мы будем считать, что в той или иной форме этот фонд способствует улучшению ситуации с активами БТА, то мы, конечно, примем участие.
На данном этапе по ФСА-2 остаются вопросы, которые должны быть отрегулированы. В частности, каким образом будет определяться дисконт, механизм выкупа [проблемных активов], финансирования самого фонда. Предполагается использование средств НПФ [накопительных пенсионных фондов], БВУ [банков второго уровня], Национального банка. Причем Нацбанк последним обеспечит финансирование. Но нужно понимать, что это будут за инструменты? Какая по ним будет доходность?
Но если оценивать деятельность фонда, как механизм, который успешно использовался в международной практике, то я его поддерживаю.
- А что насчет прогнозов по улучшению ситуации с плохими кредитами в ссудном портфеле?
- В абсолютных цифрах сложно сказать. Я предположил, что необходимо снизить уровень провизий до того показателя, который заложен в бизнес-модели. В лучшем случае – до того уровня, который есть на рынке в целом. Но тот портфель, который есть у нас в России и в дальнем зарубежье, – там уровень провизий снижать невозможно. Там только на уровне возврата.
Понятно, что за границей ссудный портфель запровизирован почти на 100%.
- Сейчас активно обсуждается вопрос о снижении доли владения одним лицом в НПФ до уровня не более 25%, как того требует закон с 2012 года…
- Во-первых, это требование предметно рассматривалось два месяца назад на заседании по финансовой стабильности с участием господина [Григория] Марченко [главы Нацбанка].
Во время обсуждения акционеры НПФ, – банки, – поднимали вопрос о том, что будет сложно реализовать [часть своей доли в НПФ], если все фонды массово попытаются продать, особенно? на внутреннем рынке эти акции. Понимание ситуации со стороны Нацбанка есть.
Другой вопрос, как можно организовать это требование, поскольку есть норма законодательства, которая была принята по инициативе депутатов. Тогда обсуждался вопрос того, что необходимо выработать серьезные аргументы для пересмотра этой нормы.
Во-вторых, сам посыл Нацбанка правильный. Не должно быть такого, чтобы банк владел 100% акциями «дочки» в виде НПФ и имел ежемесячный доступ к большим объемам кэша и использовал их в своих интересах. Поэтому в ходе заседания обсуждалась возможность либо растянуть этот процесс [сокращения доли владения в НПФ] по времени, либо установить ступенчатое снижение доли банков и связанных с банком лиц в НПФ.
Если решение не будет изменено, то я с трудом представляю, каким образом можно будет его реализовать, как найти инвестора. С этой точки зрения, банк, если будет вынужден продавать, то фигурально выражаясь, за 1 тенге – 75% своей доли. Представляете, какие убытки он будет фиксировать?
- Ваше мнение: какой вариант лучше всего использовать?
- Я думаю, что лучше всего ввести ступенчатую норму. Если просто отложить эту норму на 3-5 лет, то ситуация вновь повторится. Никто ничего не будет покупать. А через 3-5 лет банки придут и скажут: «Ну кому мы будем продавать за один год такие большие доли?».
Поэтому я поддерживаю позицию регулятора, чтобы была дисциплина, и банки, как акционеры, реально работали над продажей. Нужно разбить на продажи постепенное снижение этой доли.
- Но на ваш банк это не распространяется? Ведь госбанки освобождены от этого?
- Дело в том, что, с юридической точки зрения, БТА не является государственным банком. Государственным является ЖССБ [Жилищный строительный сберегательный банк], БРК [Банк Развития Казахстана]. А БТА по юридической форме – частный банк.
Айнур КАРГАЛИНОВА, Аскар ЧОКИН
Цитата
